Веское слово Алексея Жерносека («Спортивная панорама»)
Он давно заставил говорить о себе. Уже в юношеском возрасте Алексей Жерносек так лихо исполнял сложнейшие программы, что было ясно: это фигурист от Бога. Вместе с тем по-настоящему раскрыл свой талант новополочанин, лишь когда отказался не только от выступления на риксене, но и от классических слалома и трамплина. Сосредоточившись на любимом водном балете, в 2009-м он стал чемпионом мира за катером. Нынешней весной ученик Аркадия и Владимира Геновых перекроил планетарный рекорд легендарного француза Николя Лефорестье. А совсем недавно в Дубне и чемпионский титул отстоял. С вопроса о том, сложнее ли это было, чем впервые завоевать его, мы и начали разговор с Алексеем.
— Продублировать «золотой» успех было очень непросто. Прежде всего это объясняется сильнейшим психологическим давлением. Его тяжесть впервые почувствовал еще за шесть месяцев до чемпионата, когда только начал составлять программу. Если к прошлому форуму в Канаде готовился спокойно, то теперь от каждой тренировки ждал чего-то большего. И это было непростое испытание. А сами чемпионаты получились одинаково тяжелыми. Иначе, наверное, и быть не могло.
— Вы выступали с рекордной программой?
— Нет. Слегка подкорректировал ее. На официальных стартах не принято гнаться за высшими достижениями. Этому не способствует их специфика. Во-первых, дается лишь одна попытка. Во-вторых, выступать приходится практически с чистого листа — без тренировок на этой акватории. К примеру, в Дубне я семь дней не катался за официальным катером, как, впрочем, и соперники. И в этих условиях тебе нужно показать максимально возможный результат. Естественно, от сомнительных элементов все предпочитают отказаться. Ведь второго шанса, если завалишь квалификацию, не будет. В данном случае нашей команде повезло. Мы три дня работали за официальным катером, но это было за неделю до моего старта, а потом тренировались за имевшимся в распоряжении хозяев, а он дает совсем другую волну.
— А не было опасения, что кто-то из конкурентов заявит более дорогой спектакль?
— Тактически я контролировал ситуацию. С этой целью постарался захватить лидерство в квалификации, чтобы выступать последним в финале, зная результаты соперников. Можно сказать, я обеспечил себе некоторое преимущество. Если бы кто-то набрал большую сумму, я бы тут же усложнил свою композицию. Но этого не понадобилось. Поэтому исполнял программу, которой хватало для выигрыша с запасом.
— А кого опасались больше всего?
— Да особо никого. Стояла задача — справиться с самим собой, показать то, что умею. Самое сложное в этом заключалось. А главными конкурентами были наши Олег Девятовский, Герман Беляков, француз Николя Лефорестье и еще два молодых его соотечественника. Джимми Симерс в Дубну из-за каких-то собственных проблем не прилетел.
— Поддержку публики чувствовали?
— Еще какую! Дело в том, что никто из местных спортсменов не пробился в финалы, и поэтому все зрители с удвоенной силой болели за нас. Тем более что многие хорошо нас знали по предыдущим этапам Кубка мира. Причем очень искренне поздравляли, от души. Зачастую подходили на улице и говорили: «Да вы наши! Молодцы! Когда уже россиян научите так же здорово кататься на водных лыжах?» По всему чувствовалось, что для жителей Дубны этот чемпионат стал настоящим событием. Они нечасто видят иностранцев и поэтому встречали всех с радушием, я бы сказал, даже с каким-то трепетом. Но больше всего переживали за белорусов. Достаточно сказать, что церемонию награждения готовили целый час, но почти никто не ушел. И нас минут 15 не отпускали с пьедестала. Это очень впечатлило.
— Россияне назвали свой новый стадион лучшим в мире. Разделяете такое мнение?
— Для зрителей он действительно один из самых удобных. Трибуны расположены вокруг озера на холме, что всем обеспечивало хороший обзор. А что касается самого водного стадиона, то есть, наверное, и получше. В Дубне, к примеру, на скорую руку оградили течение на реке. К счастью, нам повезло с погодой. Всю неделю было тепло и безветренно. В ином случае могли возникнуть проблемы.
— Нынешний сезон вы уже по традиции начали в марте на престижном профессиональном турнире Moomba Masters в Австралии. Как расценили свой «бронзовый» старт?
— Поскольку уже выигрывал эти соревнования, третье место не могло удовлетворить. Но это спорт: сегодня ты победил, завтра — кто-то другой. Тут абсолютно не из-за чего расстраиваться. Разве только извлечь урок на будущее.
— Вскоре после этого вы вплотную приблизились к «бородатому» мировому рекорду Николя Лефорестье…
— Да, 1 апреля на одном из турниров местного масштаба в США. Он проводился на хорошем озере, что называется, для разогрева перед сезоном, для показа хороших результатов. Мне удалось обновить свой «личник» и национальный рекорд. Не исключал, что и высшее мировое достижение перекрою, хотя основательно к этому и не готовился. Но нынче собирался его подкорректировать. Еще осенью задался такой целью. И постепенно шел к ней. Добился своего чуть позже — на турнире 3 Jam. Это был своеобразный фигурный микс, собравший много сильных воднолыжников. На этих соревнованиях уже настроен был превзойти результат Лефорестье шестилетней давности. Они состояли из трех раундов, в последнем из которых и набрал рекордные 12570 очков.
— Сделать это в первых двух помешало волнение?
— Да нет. Просто не получилось. В первом круге все откатал, но последнюю фигуру исполнял уже после звукового сигнала, ее не засчитали. Во втором в середине программы даже остановился, потому что не чувствовал куража — не пошло. А в третьем все сложилось! Наверное, мировые рекорды тогда и устанавливаются, когда у тебя есть необходимые наработки и во время проката ты сосредоточен не столько на самом результате, сколько на каких-то технических моментах. Кстати, десять лет назад я думал, что смогу замахнуться на планетарный рекорд через год-два. Пять лет назад это казалось вовсе нереальным. Но благодаря упорству на тренировках смог сказать свое веское слово, осуществить детскую мечту.
— И что почувствовали в этот исторический момент?
— Удовлетворение. Я 22 года шел к этому. Но покорил манящую вершину, пусть и гораздо позже, чем когда-то планировал. В любом случае это придает уверенности.
— Вердикт утвердить ваш результат в качестве нового высшего планетарного достижения судьи вынесли через три недели. С каким настроением ждали его?
— Никакого волнения точно не испытывал. Не потому, что на все сто был уверен, что им не к чему придраться. Просто знал, что, если вдруг какую-то фигуру не засчитают, я смогу безошибочно откатать эту программу на других соревнованиях. И поэтому просмотрел однажды видеозапись ради собственного удовлетворения и забыл о ней.
— Как отнесся к этому Лефорестье?
— Мы практически не общаемся с Николя, только здороваемся. Но, со слов некоторых общих друзей, знаю, что француз расстроился. Думаю, это естественная реакция.
— Он сам грозился нынче подкорректировать рекорд…
— Я бы этому абсолютно не удивился. Показанный мною результат не является предельным. При определенной подготовке и наработках абсолютно реально его превзойти. И я сам вынашиваю такую мысль. Сейчас я больше сосредоточен на чемпионате Европы. А осенью, когда главные старты останутся позади, смогу вернуться к рекордной программе, поработать над ней и попробовать увеличить отрыв, чтобы конкуренты уж точно не достали.
— У вас есть любимая фигура?
— Как таковой нет. Но есть пара фирменных элементов, по которым меня знают и которые никто в мире с таким постоянством больше не исполняет. Первая из них — это ски-лайн из позиции лицо с вращением на 720 градусов с перехватом и с приходом в лицо, вторая — ски-лайн из спины с вращением на 720 градусов через фал с приходом в спину. Они очень сложные и коварные, поэтому их и боятся включать в программы.
— Что-то новое сейчас разучиваете?
— У меня и так хватает наработок. Вопрос заключается не в том, какую еще новинку освоить, а как максимально уплотнить программу. Она должна быть составлена так, чтобы в отведенные 40 секунд (два заезда по 20 секунд) ты смог исполнить как можно больше фигур. И, чем дороже каждая из них, тем большую сумму при условии чистого исполнения ты наберешь.
— От слалома и трамплина отказались окончательно?
— На данном этапе — да. Во-первых, мне важно было сосредоточиться на фигурном катании, чтобы в полной мере наконец реализовать имеющийся потенциал в своей «коронке». На протяжении многих лет я не мог это сделать из-за травм, которые получал то в прыжках, то на извилистой трассе. Кроме того, вывих бедра, который заработал в 2007 году, до сих пор дает о себе знать. Есть ощущение, что полностью от последствий того повреждения не избавился. И кто даст гарантию, что при падении не произойдет рецидив? А в таком случае может развиться склероз. То есть это чревато последствиями.
— Не скучаете по этим дисциплинам?
— На самом деле катать один вид непросто. Порой от однообразия устаешь психологически. И тогда хочется отвлечься, переключиться на что-то другое. Все, что можно, я уже разучил, и приходится лишь шлифовать мастерство. А это значит, что изо дня в день бьешься над одними и теми же элементами, а улучшения настолько мизерны, что практически незаметны. Это очень тяжело морально — ждать, когда та или иная фигура наконец по-настоящему засияет. Но на трамплин я уже точно не вернусь. А вот слалом, возможно, еще покатаю.
— Америка вам здорово помогла в совершенствовании?
— Конечно. В Беларуси мы в лучшем случае тренировались на открытой воде шесть месяцев в году, а в США — десять-одиннадцать. Во-вторых, Орландо является мировым воднолыжным центром. Вместе со мной тренируется практически вся планетарная элита — лидеры сборных США, Канады, Великобритании, Италии… А когда ты постоянно варишься с ними в одном котле, то и сам растешь в мастерстве. Да и психологически на том же чемпионате мира потом чувствуешь себя намного увереннее — почти как дома. Ведь всех хорошо знаешь.
— Но прежде вы готовились в Монро, в штате Луизиана…
— Да. Сначала выступал за тамошний университет, где получил диплом менеджера. Вместе со мной там тренировались и некоторые сильные воднолыжники из сборных Канады, Италии. Закончив через три с половиной года учебу, решил переехать во Флориду. Навел справки, нашел место, где можно готовиться, и переехал, о чем нисколько не жалею.
— Для вас, чемпиона и рекордсмена мира, сегодня важен взгляд со стороны?
— Конечно! Может быть, не в том объеме, как в детском возрасте, но необходим. Если раньше я целиком полагался на тренерские подсказки, то теперь и самостоятельно могу над чем-то поработать, управлять процессом, но через какое-то время его необходимо корректировать.
— А кто у вас обычно сидит в катере?
— В Америке я тренируюсь в основном со своими же соперниками — Расселом Гэйем, Джимми Симерсом или его тренером. Когда приезжаю в Новополоцк, работаю с Аркадием Николаевичем или Владимиром Николаевичем Геновыми. Их профессиональные подсказки по-прежнему очень нужны. Со стороны ведь виднее, допускаешь ты какие-то погрешности или нет. Кстати, и я, и Наталья Бердникова с удовольствием бы проводили в Новополоцке намного больше времени, если бы у нас был катер с современной системой навигации. Но, к сожалению, несмотря на все наши многочисленные победы, у нас по-прежнему нет ни нормальной базы, ни техники, которая бы позволяла работать над сложнейшими программами.
— В свободное время, говорят, штудируете экономические статьи?
— Да, стараюсь просвещать себя, поддерживать уровень знаний в маркетинге и в финансовой области. Стремлюсь просматривать все экономические новости, статьи, книги на эту тему. Кроме того, в последнее время увлекся гольфом. Раз в неделю, если есть время, выхожу побить мячик. Отличная игра, требующая не столько физических кондиций, сколько технического мастерства. Иногда можем выйти с друзьями в ресторан, в кино.
— Вам уже 31 год. О создании семьи не задумывались?
— Всему свое время. Мое, видимо, еще не пришло. Хотя девушка есть, но пока не созрел для создания семьи. Не считаю, что это эгоизм, но пока я больше думаю о развитии собственной личности. Хочется еще попутешествовать немного, мир посмотреть.
— Ближайший вояж вам предстоит в Норвегию — на классический чемпионат Европы. Титул планетарного чемпиона обязывает к тому, чтобы и на континентальном турнире отстояли его…
— Постараюсь, конечно. В прошлом году его завоевал Лефорестье. Он же и на этот раз станет одним из основных соперников. Будем надеяться, сумею подтвердить свой высокий класс — по крайней мере, обосноваться в тройке.
— О чем мечтаете?
— Да о многом! Все не буду перечислять. Больше всего, наверное, хочется и в будущем заниматься любимым делом. Я понимаю, что спортивную карьеру рано или поздно придется закончить. И надеюсь, что дальнейшая работа будет не менее интересной и будет приносить такое же удовлетворение, как сегодня — водные лыжи.
— А где планируете бросить якорь — в Беларуси или Америке, в которой прожили уже около семи лет?
— Думаю, выбранный вами глагол здесь не совсем подходит. Правильнее будет сказать, что я не жил за океаном, а постоянно курсировал между США и Беларусью. И, признаться, не задумывался над тем, где лучше, где хотел бы осесть. Пока занимаюсь водными лыжами, меня больше привлекает Флорида, где идеальные условия для подготовки. Но я люблю приезжать домой, летом с удовольствием тренируюсь здесь. Мне кажется, и в будущем я вряд ли привяжусь к одному месту. Уж очень люблю путешествовать.
Елена Данильченко,
«Спортивная панорама» №122 (11685), 12 августа 2011 года
Оригинал: sportpanorama.by